Datasets:
d0rj
/
ru-mhr-parallel

Dataset card Data Studio Files
xet
Community
1
ru
stringlengths
2
1.74k
mhr
stringlengths
2
1.63k
Матрос Трофимов вернулся к установке, занялся делом, время от времени с беспокойством поглядывая на своего командира.
Матрос Трофимов, мутшым шуктен, верышкыже, орудий воктек, пӧртыльӧ. Пашалан пиже. Тидын годым командирже велкыла ончал-ончал колта.
— Готов? — слабым голосом подал тот голос.
— Ямде улат? — черле йӱкым лукто.
— Всё в порядке!
— Чыла ямде.
— Слушай сюда... — поднял руку для дачи маха старший мичман.
— Мыйым колышт... — кугурак мичман пурла кидшым шагатышкыже ончалаш нӧлтале.
Последнее, что он услышал — это был раскат выстрела из пушки.
Лӱйымӧ деч вара мо лийын, Сергей Михайлович начарын шарна.
Потом Сергей Михайлович очнулся уже в лазарете.
Ушыжо лазаретысе кроватьыште гына пурыш.
Возле его кровати стояли двое: медик в белом халате и матрос Трофимов.
Воктенже коктын шогат: ош халатан рвезе да тудын полышкалышыже, матрос Трофимов.
Фельдшер делал ему укол.
Фельдшер уколым ыштыш.
— Сейчас приедет «скорая», поедете в госпиталь.
— Вашке «скорый» толеш, госпитальыш каеда.
У вас воспаление лёгких, — увидев, что больной открыл глаза, пояснил ему медик.
Шодыда пуалын, — черлын шинча почмыжым ужын, медик умылтарыш.
— Выздоравливайте, товарищ командир, ни о чём не беспокойтесь.
— Тӧрланыза, командир йолташ, ида тургыжлане.
А мы здесь всё будем выполнять так, как положено, — успокаивал матрос Трофимов.
Ме тыште чыла пашам шуктена, — матрос Трофимов лыпландарыш.
— Помни: полдень, сигнал из пушки, — взгляд Пушкаря как бы говорил: «Не подведи меня».
— Шарне, тура кечывалым лӱйыман. — «Мыйым намысыш ит пурто» маншыла, мичман Пушкарь рвезым сӧрвален ончале.
— Традицию не нарушим, — твёрдо ответил молодой матрос.
— Палем, традицийым огына пудырто, — самырык матрос, ӱшандарен, пеҥгыдын каласыш.
Держи, будешь по ним время сверять, — протянул тому старый моряк часы, подаренные командующим.
— На, кучо, тиде шагат дене жапым тергаш тӱҥалат, — шоҥго моряк командующийын пӧлеклыме шагатшым шуялтыш.
С этого дня для Сергея Михайловича настало время переживаний.
Тиде кече гыч Сергей Михайловичлан вургыжланыме пагыт толын.
Не из-за того, что заболел, а от дум об оставшихся на батарее матросах.
Черланымыжлан огыл, а батарейыште кодшо матросшо-влак верч чонжым туржын, колянен.
В основном тревожился за Трофимова.
Тӱҥ шотышто матрос Трофимов верч.
«Сможет соблюсти режим выстрела или нет?
«Ынде жапыштыже лӱен шукта, уке?
А вдруг получится осечка? Как он исправит ошибку?», — не покидали мысли.
Осечке лиеш гын, йоҥылышыжым кузе тӧрлата?» — тыгай шонымаш вуйыштыжо чарныде пӧрдын.
Сердце было не на месте.
Мыняр шона, шӱмжӧ тунар коршта.
Хотя понимал: на Константиновской батарее парень не один.
Кеч сайын пала, Константиновский батарейыште рвезе шкетын огыл кодын.
Кроме начальника поста капитана-лейтенанта Сергеева там ведь несли службу и другие опытные старшины и матросы.
Постын начальникше капитан-лейтенант Сергеев деч посна эше икмыняр старшина, опытан матрос службым наҥгаеныт.
Каждый отлично знал рейдовую службу, не раз с успехом выходил из сложной обстановки.
Кажныже рейдовый службо пашам пала, ик гана веле огыл неле обстановкышто моштымашыжым ончыктен.
А вот с пушкой управляться не всякий был мастак.
А вот лӱйымӧ сомылым шагалынже мастарын шуктен кертыт.
«Для этого нужен человек, который любит море по-другому. Не всем такое дело можно доверить», — размышлял старый моряк.
«Тидлан теҥызым вес семын йӧратыше айдеме лийшаш», — тыге шона шоҥго моряк да тиде пашам чылалан огеш ӱшане.
Поэтому лично отобрал себе помощника.
Садлан полышкалышыжым флотыш служитлаш толшо самырык матрос-влак коклаште шке ойырен налеш.
По мнению Пушкаря, Денис Трофимов был особенно подходящей кандидатурой для выполнения таких обязанностей, ему можно было доверять орудийную установку.
Пытартыш гана тыгай обязанностьым шукташ Денис Трофимовлан пиал шыргыжалын.
«Чего он там замешкался?
«Мом тушто юватылеш?
Почему не стреляет?», — не находил старший мичман Пушкарь себе места на другой день в полдень.
Молан алят огеш лӱйӧ?» — эрлашын, кечывал гутлаште, кугурак мичман Пушкарь госпиталь палатыште шканже верым муын огыл.
Безотрывно смотрел на часы, висевшие на стене палаты.
Пырдыжыште кечыше шагатыш шинчаончалтышыжым кораҥдыде онча.
Двенадцать часов.
Жап латкок шагат.
Несмотря на слабое здоровье, он встал с кровати.
Начар тазалыкшым ончыде, верже гыч кынеле.
Подошёл к окну, выходящему в сторону бухты.
Бухто велкыла ончышо окна воктек толын шогале.
Госпиталь расположился на левом высоком берегу Южной бухты.
Теҥыз тӱрым тӱткын эскера. Флотын госпитальже Кечывалвел бухтын шола серыштыже, кӱкшакаште, верланен.
Отсюда Константиновская батарея с её белоснежными красивыми зданиями отлично проглядывалась.
Тушеч Константиновский батарей раш палдырна. Кечывал кечын тудын ош пырдыжан мотор зданийже мӱндырчынак коеш.
«Что же случилось?
«Тушто мо лийын кайыш?
Может, заело затвор, и снаряд застрял внутри?», — в голове вертелись самые худшие мысли, заставляя ныть сердце от боли.
Ала затвор ишалтын, снарядым луктын огеш керт?» — вуйышто тӱрлӧ осал шонымаш пӧрдеш, чоным корштара. Чытен кертде, пырдыжыште кечыше шагатыш уэш ончалеш.
Перевалило за двенадцать дня.
Жап латкок шагатым эрталтен.
«Всё! Опозорюсь на весь флот!», — с обидой смотрел он в сторону батареи. Настроение резко упало, нарастала горькая обида, в горле застрял ком обиды.
«Чыла. Уло флот намысыш пурышым», — кумылжо тӱвыт волен кайыш. Батарей могырыш «Молан тыге ыштышда?» маншыла обижатлалт ончале. Логарышкыже комыля кӱзыш.
В ту же минуту из высокой башни Константиновской показалось облако дыма.
Тидын годым шинчажлан Константиновский батарейын кӱшыл башньыж гыч пурак нӧлталтмыла койын колтыш.
Затем раздался выстрел.
Изиш лиймек, пылышыжлан лӱйымӧ йӱк солныш.
«Молодец, Денис! Не нарушил традицию!», — забыв про хворь, в голос закричал старый моряк.
«Молодец, Денис, традицийым шыч пудырто!» — чержым монден, шоҥго моряк йӱкын кычкырале.
Слёзы радости выступили у него на глазах.
Шинчаштыже куан шинчавӱд чӱчалтыш йылгыжалтыш. Чонжо лывыжгыш.
«Наверное, эти часы просто спешат», — повернул голову в сторону ходиков.
«Очыни, шагат вашка», вара пырдыж велкыла вуйжым савырале.
И только потом облегчённо вздохнул.
Ласкан шӱлалтен колтыш.
Так прошло две недели.
Тыге кок арня утла эрта.
Каждый день Сергей Михайлович ровно в полдень стоял у окна, нетерпеливо ждал ставший для него смыслом жизни звук.
Сергей Михайлович кажне кечын, кечывал жапыште, окна ваштареш шогалын, батарей могырышкыла онча. Чытен-чытыде, лӱйымашым вуча.
Мысленно прослеживал все действия матроса Трофимова.
Семынже матрос Трофимовлан мом ышташ кӱлмӧ нерген ойла, пуйто рвезе, мутшым колын, кӱштымыжым шукта.
А когда выписался из госпиталя, сразу же направился к своему помощнику.
А кунам госпиталь гыч тӧрланен лекте, паша верышкыже пурен, вигак полышкалышыжым кычал муо.
— Не опозорил мои седины. Спасибо тебе большое, сынок! — подав руку Денису, долго и чувственно жал его.
— Чал ӱпем намысыш шыч пурто, кугу тау, — матрос Трофимовын кидкопажым пеҥгыдын кормыжтыш.
...Как-то раз Пушкарь оставался на батарее за старшего.
...Ик кеҥеж кечын кугурак мичман Пушкарь батарейыште кугураклан кодо.
Выходной день.
Каныш кече.
Моряки отдыхают после трудовых будней.
Тургыман арня деч вара моряк-шамыч канат.
Многие собираются в увольнение, прихорашиваются, чистят форму.
Шукынжо олаш увольненийыш каяш ямдылалтыт. Формыштым эрыктат.
После ужина батарея опустела.
Кас кочкыш деч вара батарей пустаҥе.
Сергей Михайлович обходил свои владения.
Сергей Михайлович озанлыкыштыже ончыштын коштеш.
Вышел на воздух.
Тӱжваке лекте.
Спустился к морю.
Теҥыз воктек волыш.
Тихо кругом.
Умыр кас.
С ясного неба глядел красный шар солнца, готовящегося к закату.
Яндар кава гыч вӱд ӱмбак йошкар кече шыратен онча.
Оно гляделось в водную гладь, как в зеркало, любовалось собой.
Вӱдыштӧ шке чурийжым шымлышыла, волгыдыж дене изи вӱдтолкынышто, йывыртен модын, йылгыжеш.
Ветер за день приустал, лениво рыскал вдоль берега.
Мардеж, кечыгут пашам ыштен ярнышыла, теҥыз серыште йогылана.
Прохладной лапой прикасалось к фигуре моряка.
Юалге кидкопаж дене поро кочала капым ниялткала.
Старый мичман некоторое время простоял на каменистой тропе, хотел уже повернуть назад, но невдалеке на скалах заметил загорающего человека.
Шоҥго мичман, яндар теҥыз юж дене шӱлалтен, икмыняр жап кӱан сер ӱмбалне шогылто. Пытартышлан мӧҥгеш савырнен каяшат тарваныш, но шинчажлан мӱндырнак огыл, тура теҥыз серыште, кече йымалне могыржым кӱктен шинчыше айдеме перныш.
«Случайно, не Трофимов ли там? Вроде, на него смахивает».
«Кенета матрос Трофимов огыл?» — рвезе палымыла коеш.
Решил подойти ближе.
Сергей Михайлович воктекше лишеме.
— Ты чего тут один?
— Тыште мом ыштылат?
Почему с товарищами вместе в город не ушёл? — убедившись в своих догадках, Пушкарь задал вопрос Денису.
Молан йолташет-влак дене пырля олаш шыч кай? — чынак тиде Денис улмаш.
— Ай, в такую жару там нечего делать, — вскочил матрос, увидев командира.
— Тыгай шокшышто тушто нимом ышташ, — командиржым ужын, тудыжо верже гыч нӧлталте.
— Сиди, сиди, — опустился старый моряк рядом с ним. Глубоко вобрав в грудь воздух, продолжил: «Какая красота!
— Шинче, шинче. — Шоҥго моряк вачышкыже кидшым пыштыш да воктеныже верланыш, вара, теҥыз ӱмбак ончалын, кугун шӱлалтыш: — Могай мотор вершӧр!..
Так не хочется расставаться со всем этим».
Теве тыге ӱмыр мучко вӱд воктене илыме шуэш.
— И я точно так же думаю, — серьёзным тоном ответил парень.
— Мыят тыге шонем, — рвезе серьёзнын вашештыш.
— Отслужу срочную и останусь на флоте.
— Срочныйым служитлен пытарымек, теҥыз пашам умбакыже шуяш шонем.
Как вы полагаете — правильное решение я принял?
Те тидым кузе ончеда — чын ыштем мо?
— Отличная мысль.
— Сай шонымаш,
Одобряю твой выбор, — улыбнулся Сергей Михайлович.
ойырен налметлан моктем, — Сергей Михайлович шыргыжале.
Он и сам хотел об этом с ним поговорить.
Вет тидын нерген тудо рвезе дене шкежат мутланен налаш шонен, амалым кычалын.
Да вот матрос его опередил...
Да теве матрос тыгай мутланымашым шке тӱҥале...
В конце осени старший мичман Пушкарь попрощался со службой. Вышел в отставку.
Шыже мучаште кугурак мичман Пушкарь, службо дене чеверласен, отставкыш лекте.
Его решили проводить со всеми почестями.
Шоҥго морякым чап дене ужатат.
В торжественном строю стояли его верные товарищи, офицеры и матросы.
Торжественный стройышто пырля служитлыше ӱшанле йолташыже-влак, офицер ден матрос-шамыч, шогат.
Михалыч выступил перед ними с прощальными словами.
Чыланат тудын нерген поро шомакым ойлат. Пытартышлан мутым Михалыч шке нале.
— Матрос Трофимов, подойди ко мне, — подозвал он стоявшего на переднем фланге парня, поставил рядом с собой, — Держи!
— Матрос Трофимов, тол тышке. — Сергей Михайлович икымше шеренгыште шогышо рвезым шкеж дек ӱжын кондыш. Воктенже шогалтыш. — На, кучо.
Теперь тебе быть хранителем местных традиций.
Ынде тыланет теҥыз традицийым аралыман.
Выстрел всегда будешь производить, сверяясь по эти часам. Вручил Денису свои командирские ручные часы.
Тиде шагат почеш лӱяш кечывалым тӱҥалат, — кидшагатшым шуялтыш.
На их крышечке сверкала надпись: «Хранителю традиций.
Шагат леведышыште возымо перныш: «Традицийым аралышылан.
От адмирала Горшкова».
Адмирал Горшков деч».
...Ровно в полдень прогремел выстрел у главной бухты Севастополя.
...Тура кечывалым Севастополь олан тӱҥ бухтыштыжо лӱйымӧ йӱк шергылте.
Люди не почувствовали в этом звуке никаких изменений — давно привыкли.
Лӱмлӧ олаште илыше калык тиде йӱкыштӧ нимогай вашталтышым ыш шиж, тидлан тунем шуын.
Только на Константиновской батарее моряки знали: это был сигнал не только для Михалыча, но и для всех тех, кто защищает Родину, бережёт её честь, не изменяет традициям.
Лач Константиновский батарейыште служитлыше моряк-шамыч гына паленыт: тиде Михалычлан гына огыл, тудын гай службым пытарыше да элын чапшым, теҥыз традицийым арален шогышо моло офицер ден мичман-влаклан пӧлеклалтын.
ЖЕНА КОМАНДИРА
КОМАНДИРЫН ВАТЫЖЕ
Стратегический подводный крейсер собрался уходить в многомесячный поход.
Стратегический вӱдйымал крейсер шуко тылзаш теҥыз походыш каяш тарванен.
Военный оркестр играл марш.
Военный оркестр маршым йоҥгалтара.
Провожающие махали рукой.
Ужатыше-влак почешыже кидыштым рӱзат.
Хоть мероприятие и прошло торжественно, у стоящих на причале людей радости на лицах не было видно.
Мероприятий торжественный лие гынат, причалыште шогышо калыкын чурийыштыже нимогай куан ыш кой.
Обычно подвижные и говорливые ребятишки, и те, прижавшись к матерям, смотрели на напоминающий большое морское животное корабль с недетской грустью.
Эсогыл юарлаш йӧратыше йоча-влак тыгодым, авашт пелен пызнен, кугу теҥыз янлыкла койшо пуш велкыла шӱлыкын ончен шогат.
Оторвавшись от причала, крейсер попрощался с родным берегом воющим голосом сирены. Взяв курс на открытое море, вскоре скрылся в тумане.
Вӱдйымал крейсер, причал деч торлен, теҥызыш савырныш. Шочмо сер дене чеверласен, кугун мӱгыралтен, сирен йӱкым лукто, эркын-эркын вӱд ӱмбач нӧлталтше тӱтыра коклаште йомо.
Причал начал пустеть.
Причал пустаҥаш тӱҥале.
Не уходила лишь одна женщина.
Ик ӱдырамаш гына шоген кодо.